Пустой шкаф для посуды

Я всегда любила красивую посуду. Моя мама – тоже. И мать моего мужа знала толк в хорошей сервировке. В результате

у нас посуды оказалось больше, чем нужно. Но поскольку стиль жизни за это время тоже изменился, оказалось, что при этом есть лишняя посуда и нет – необходимой.

Лишними оказались чайные сервизы, некогда полученные в подарок старшими поколениями нашей семьи. Постепенно по случаю свадеб, новоселий и прочих торжественных событий они переходили к моим ученикам, потом – к их детям, начинавшим жить своим домом. Это было тем более кстати, что периодически из советских магазинов исчезала вообще всякая посуда.

Я не люблю сервизы и предпочитаю, чтобы у нас дома у каждого члена семьи, а также у ближайших друзей, была своя чашка, а у мужчин – еще и подстаканник. С переездом в отдельную квартиру наши трапезы переместились на кухню. Серебряные подстаканники и чашки старого фарфора стали атрибутами парадной посуды для случаев, когда стол быстро накрывается в комнате для чая или кофе. А в обиходе возобладали керамические кружки, плошки и миски.

Однако повседневно используемые фарфоровые глубокие тарелки и пиалы с золотой каемкой, а заодно и обливная посуда, где всегда есть неглазурованные участки, с появлением в нашей семье микроволновой печи тоже оказались не у дел. Тогда (то есть в 1994 году) в Москве трудно было найти посуду из пирекса, аркопала и прочих разновидностей жаропрочного стекла. Теперь она доступна. Это стоит учесть, если ваш посудный шкаф пока пуст.

Наиболее благородно, на мой вкус, выглядит самая простая жаропрочная посуда, сделанная из прозрачного дымчатого стекла коричневого тона без всяких украшений, – это бульонные чашки и пиалы, из которых удобно есть суп и кашу, мелкие тарелки, а также кружки – кстати сказать, весьма изящные и притом недорогие.

Есть и прихотливо расписанные сервизы из аркопала, но мне они кажутся какими-то неживыми, поскольку в сущности это стекло, выдающее себя за фарфор. В силу чего, с моей точки зрения, они неоправданно дороги.

Так что если ориентироваться на сервировку праздничного стола, то стоит подождать и накопить достаточно денег на фарфор или фаянс достойной фирмы. При этом более практичными мне представляются все-таки не сервизы (в них всегда много редко используемых предметов, бесцельно загромождающих ваши полки), а наборы тарелок и чашек с блюдцами.

Возможно, среди ваших знакомых есть обладатели больших столовых сервизов, которые ими действительно пользуются, а не просто «владеют». Обратите внимание на то, что на праздничном столе, который, по русской традиции, славен разнообразием закусок и салатов, часть блюд и в этом случае окажется в стеклянных или хрустальных салатницах, в мисках из майолики и т. п. А какой-нибудь «сервизный» соусник с подставкой так и останется на полке.

«Парадный» чайный сервиз, казалось бы, более практичен, но два предмета и в нем используются весьма редко – это сливочник и сахарница. Сахар в сервизную сахарницу обычно приходится перекладывать из той, которая используется ежедневно, а чай со сливками (молоком) гостям подают не у нас, а в Англии. Сервизный чайник для заварки обычно оказывается маловат даже для четверых, а присутствующий в особо дорогих сервизах чайник для кипятка и вовсе малофункционален – вода в нем быстро остывает, а в качестве заварочного он велик.

Когда-то в русских трактирах два подобных чайника назывались «пара чая». Чайник для заварки был средних размеров, обычно – расписной; чайник для кипятка был, по описанию замечательного литератора первой половины XX века Сергея Дурылина, «очень большой, вроде белого лебедя, с носом, изогнутым наподобие лебединой шеи, с кипятком из тут же непрерывно кипевшего огромного самовара».

В том и загвоздка: фарфоровый чайник для кипятка надо непрерывно доливать, но не бегать же за кипятком на кухню, а самовары давно повывелись. В современной жизни роль чайника для кипятка, скорее всего, будет играть электрочайник, но его место все же не на большом столе, где вы сервируете чай, а рядом.

Чего я почти не видела ни в магазине, ни у кого-либо в доме – это такой чайный сервиз, где, помимо всех стандартных предметов, были бы еще и розетки, вазочка для варенья, сухарница и полоскательница для чашек. Остатки такого сервиза (в нем есть даже ваза для фруктов!) – с росписью в виде стильно исполненных мелких цветочных букетиков – сохранились в моем хозяйстве. Сервиз этот был в свое время подарен моей маме; сделан он в 50-е годы прошлого века – скорее всего, на нашем известном фарфоровом заводе в Вербилках. Заводской марки нет, черепок не лучшего качества, а блюдца слегка кривые – видимо, это был выбракованный опытный образец.

Об отечественном фарфоре и фаянсе выше говорилось преимущественно в прошедшем времени – и не без оснований. Лучший фарфор до конца 1960-х годов, когда даже примитивная фарфоровая посуда почти исчезла из наших магазинов, делался на трех-четырех заводах мизерными тиражами – например, чайный сервиз выпускался тиражом 300 комплектов. Этого хватало для выставок, музеев и кабинетов образцов – но и только. Все это производство, включая штучную декоративную и бытовую керамику, гутное стекло и хрусталь, щедро поддерживалось государством. Надо сказать, что соответствующие выставки (под девизом «Искусство – в быт») были очень популярны и всякий раз порождали ожидания – увы, в основном так и не оправдавшиеся. Так что в советские времена стекло мне приходилось покупать в Эстонии, а самый обычный массовый фарфор – в Риге.

Неплохое отечественное стекло продается и сейчас, а вот ничего похожего на наше прежнее Дулево или Вербилки я давно не видела.

Тем не менее и сегодня любители хорошего фарфора могут доставить себе несомненное удовольствие, купив кофейные чашки Ломоносовского (бывшего Императорского) фарфорового завода, что в Петербурге. (В свое время эти чашки считались традиционным подарком женщинам.) Этот почти невесомый, так называемый «костяной» фарфор особенно красив при минимуме росписи.

Может быть, чашки из российского «костяного» фарфора будут первыми, которые вы купите себе не только потому, что надо же из чего-то пить, а красоты ради.

Кроме чая и кофе, вы иногда пьете и что-то покрепче – например, вино. Забудьте на время о сложных правилах, касающихся выбора рюмок и бокалов в зависимости от того, будут ли из них пить шерри, каберне или коньяк. Это у вас впереди. Вообще же, приобретая бокалы, рюмки и стопки, ориентируйтесь на качественное прозрачное стекло. Хрусталь хорош только настоящий, а он – всегда очень дорог.

Что касается ложек, вилок и столовых (то есть не кухонных) ножей, то, с точки зрения соотношения цены и качества, нынче вам будет трудно найти что-то дельное. Может быть, вам повезет, и вы сыщете что-то импортное из нержавеющей стали, что будет вам по карману.

Итак, у вас есть из чего есть и пить. Ну а всякие предметы сервировки стола – хлебница, масленка, лопатка для сыра, ложка для салата? Скатерть, наконец?

Скатерть, с моей точки зрения, вещь весьма обязывающая.

Я еще застала времена, когда обед и ужин подавали только на белой скатерти, у каждого прибора лежала льняная салфетка, а скатерть в цветную клетку считалась исключительно «чайной». В семье сложенные салфетки вдевались в кольца, серебряные или мельхиоровые, нередко с монограммой. Мое «детское» кольцо было из самшитового дерева (кто плохо представляет себе салфетку в кольце, взгляните на известную картину Зинаиды Серебряковой «За завтраком»).

Белая скатерть в России – вещь с безусловным культурным ореолом. Художник Виктор Пивоваров так рассказывает о своем бедном детстве в комнате московской коммунальной квартиры: «Когда я возвращался из пионерского лагеря, меня встречала на столе ослепительно белая скатерть. Мама стирала сама, крахмалила и синила белье, скатерть была жесткая, с острыми углами, и на этой скатерти обязательно стояло блюдечко с абрикосами или грушами, аккуратно накрытыми такой же ослепительно белой салфеткой из простого полотна, вручную подшитого по краям».

С тех пор как в большинстве семей начали есть на кухне и даже принимать там близких друзей, скатерть стала признаком праздничного застолья. Но в этом случае она должна быть не только безупречно выглаженной, но еще и накрахмаленной. Я к таким усилиям не готова, и потому даже на Рождество обхожусь вовсе без скатерти. Правда, вилки и ножи я кладу на красивые бумажные салфетки.

Если ваш обеденный стол – полированный, то повредить ему может только крутой кипяток и напитки, по крепости близкие к чистому спирту: то и другое растворяет лак. Все прочие пятна легко отчищаются жидкостью для чистки мебели и фланелевой тряпкой.

Не забудьте об удобных и не царапающих стол подставках «под горячее», каковым в случае «парадного» застолья будет прежде всего чайник для заварки.

Что касается хлебницы, то лучше всего – плетеная корзинка без ручек. Без прочих «специализированных» предметов вы еще долго сможете обходиться. Тем более что назначение многих из них благополучно забыто. В особенности это касается столовых приборов.

В связи с этим расскажу одну смешную историю. Еще во времена СССР, когда производство всего – от спичек до грузовиков – строго планировалось, некое дизайнерское бюро из Прибалтики прислало на утверждение в Москву проект набора столовых приборов: столовая ложка, чайная, обычный нож, вилка, фруктовый нож – и еще много разных ножей, ложечек, вилочек и прочих приспособлений, числом 27 на одну персону (!). Разработчики отнюдь не шутили: они еще и приложили к опытному образцу инструкцию по использованию каждого из 27 предметов. Проект принят не был, но в отчете, помещенном в профессиональном журнале, описан он был всего лишь как образец чрезмерности , а совсем не как абсурд.

А вот что в конце XIX века хранили в буфетах в большой купеческой семье родителей уже упомянутого Дурылина, где за стол садилось до тридцати (!) едоков: «В столовой стояло три буфета. Один был хлебный: в нем всегда стояло большое блюдо с ломтями черного хлеба и кувшин хлебного квасу, в нем же хранилось столовое белье и посуда.

Второй буфет, из желтого ясеня, был чайный: в нем хранилась чайная посуда, чайное белье и нужные припасы для чая: корзина с белым хлебом, сахар, вазочки с расхожим вареньем для обычного, семейного обихода: черная смородина, крыжовник, яблоки, все из собственного сада.

Оба эти буфета были без запоров. Третий буфет был на запоре: в нем хранилась лучшая посуда, чайная и столовая, сервизы, дорогое столовое серебро, вазы с отборным вареньем и желе, сушеные фрукты, в нем стояли графины с домашними настойками и бутылки виноградного вина. Все это было наготове к приему гостей, к парадному обеду в этой же столовой».