Глубочайшим свойством человеческой натуры является страстное желание людей быть оцененными по достоинству. Трудно не согласиться с этим метким замечанием, которое американский философ Уильям Джемс высказал еще сто лет назад. И, развивая эту мысль, можно добавить, что для любого человека очень важно, чтобы его хотя заметили, обратили на него внимание. Ведь тем самым окружающие подтверждают наше убеждение: «Я не пустое место, я недаром существую на свете, я кое-что значу…» Если тому не находится никаких подтверждений, легко впасть в уныние. Ощущать себя анонимной единицей в безликой толпе унизительно и неуютно. Вот почему все мы с юных лет стремимся поярче выразить себя в любой доступной форме, привлечь внимание окружающих, а если получится, заслужить их восхищение и похвалу. Увы, чаще всего не получается, потому что в большинстве своем мы люди весьма заурядные. И мы привыкаем довольствоваться симпатией родных и близких, с годами утрачиваем мечты о Нобелевской премии или об «Оскаре».

   Но с рождением собственного ребенка мы порой переживаем новый всплеск полузабытых эмоций. Разумеется, наше дитя превосходит всех обаянием и талантом, и вожделенный «Оскар», до которого нам не удалось дотянуться, уж ему-то достанется наверняка. Мы почти не отдаем себе отчета, что проецируем на ребенка свои давние мечты и притязания. Ведь если ему удастся добиться успеха, то это будет и наш успех)и это, честно говоря, самое главное). Не сумев в свое время доказать миру свои исключительные способности, мы в лице ребенка приобретаем для этого новое средство.

   Нет ничего дурного в том, если когда-нибудь сын или дочь станут всемирными знаменитостями – авторами бестселлеров, супермоделями или кинозвездами. Если такова их судьба – пускай несут все ее прелести и тяготы (каковых тоже немало). Но родителям не терпится. Хочется, чтобы успех пришел поскорее, пораньше. С трепетным вниманием присматриваются они к малейшим признакам детской одаренности. И если удается хоть толику заметить, горы готовы свернуть, лишь бы вытолкнуть чадо на эстраду или на подиум. Допустим, им это удалось. Чего же они добились для себя и для своего ребенка? Для наглядности рассмотрим пару показательных примеров, ибо, как говорят, факты – лучшие аргументы.

   Четверть века назад не было, пожалуй, в Европе и Америке человека, который не узнал бы ангелоподобного личика Марка Лестера – Оливера Твиста в знаменитом английском фильме-мюзикле «Оливер!» Десятилетний мальчик, кстати не соответствовавший ни представлениям режиссера о внешности диккенсовского героя, ни описанию самого Диккенса, сумел своим обаянием убедить весь мир, что именно таким, как он, и был бессмертный ученик Фейджина, и стал в результате знаменит и богат.

   По горячим следам его пригласили сниматься еще в нескольких фильмах. Он снялся в одном – в «Принце и нищем». На этом актерская карьера закончилась. Но фантастическая жизнь знаменитости какое-то время еще продолжалась. Заработав состояние, он получал от родителей двадцать пять пенсов в день на карманные расходы и под их неусыпным присмотром совершал турне по всему свету. Теперь он вспоминает: «Америка, Япония, Гонконг. Иногда было очень скучно, особенно в Америке. Там спасу не было от моложавых старух с голубыми прическами, трепавших меня по щекам и щебетавших: „Какой милашка!“ А отец говорил: такова цена славы».

   Когда его спрашивали, как он, став взрослым, распорядится своими деньгами, он отвечал, что купит космический корабль. Однако, повзрослев, купил автомобиль «феррари», дом в аристократическом районе Лондона и начал прожигать жизнь в клубах и ресторанах. Приобщился к наркотикам. Так и встретил свое двадцатилетие. Тут деньги кончились. В газетах замелькали заголовки: «Принц Марк стал нищим», а потом его и вовсе забыли.

   Он работал официантом в ресторане. Потом увлекся каратэ, интересовался спортивной медициной и остеопатией. Но доступ к медицинскому образованию оказался закрыт для него, так как в своем звездном отрочестве он не удосужился закончить школу. Так что в двадцать восемь лет ему пришлось вернуться за школьную парту. Оказалось, что он человек с характером. Несмотря на насмешки, к тридцати годам он получил среднее образование, а потом закончил Британскую школу остеопатии. Теперь ему за сорок. Он женат, у него маленькая дочка Люсинда. Его взрослая карьера только начинается. В своем лондонском доме он открыл остеопатическую клинику. Он спортивен. Подтянут, мускулист (у него черный пояс каратиста). Но в выражении лица осталось что-то миловидно-беспомощное, что очень располагает к нему матерей, приходящих в клинику с больными детьми.

   Метаморфозу такого рода мы можем наблюдать и в наши дни. На полках видеотек еще можно найти бестселлер начала 90-х «Один дома». В нем никому дотоле не известный восьмилетний Макколей Калкин сыграл забавного мальчишку, волею судьбы пережившего невероятное приключение. Успех принято закреплять серийным продолжением. Вскоре появился «Один дома-2», где чуть повзрослевший Калкин снова обыграл уже отработанные комические эффекты. Несколько других фильмов, в которых его поторопились снять предприимчивые продюсеры, имели гораздо меньший успех. А последний фильм, где от Макколея потребовалось еще и танцевать, чего он ну никак не умел, и вовсе провалился, едва окупив затраты. Вдогонку бестселлерам вышел «Один дома-3». Калкина в нем мы уже не увидим. Забавный мальчишка успел вырасти в совсем не забавного угловатого подростка, чьи стандартные ужимки смотрятся натужно и уже не смешно. В новом фильме играет новый мальчуган, который, судя по всему, повторит судьбу своего предшественника.

   Конечно, известны и иные примеры. Елена Проклова впервые снялась в фильме-сказке в подростковом возрасте, а затем сделала неплохую кинокарьеру. Кристина Орбакайте, девчушкой блеснувшая в «Чучеле», снимается по сей день и занимает одно из ведущих мест среди эстрадных поп-звезд.

   Так или иначе, нельзя огульно обрекать детский успех на скорое забвение. Бывает, что его удается развить и закрепить. В подавляющем большинстве случаев звездный час минует быстро и безвозвратно. И вчерашней звезде приходится мучительно свыкаться с сознанием собственной заурядности.

   Как поступить родителям, если, по их мнению, ребенок подает большие надежды? Если вы всенародно признанный режиссер или капитан шоу-бизнеса, то нечего и задаваться этим вопросом. Ваше дитя добьется всего, чего вы захотите, ибо на современной сцене «раскрутить» можно, наверное, даже глухонемого. По крайней мере отпрыск сможет понежиться в лучах вашей славы. Ну а если вы фигура не столь значительная и сами сделали карьеру более прозаическую? Конечно, и тут остается надежда самим погреться в лучах славы дитяти. Но эта пора будет краткой, а для самой «звезды» «лучи» могут оказаться обжигающими. Детское обаяние, которое активно эксплуатирует шоу-бизнес, со временем обычно улетучивается. А если, кроме него, никаких особых способностей не проявилось, то итог однозначен. Когда шестилетний пианист исполняет Шопена, это умилительно. По прошествии нескольких лет это уже банально. А он, привыкший к аплодисментам, недоумевает: отчего к нему уже нет прежнего интереса?

   Многие из нас подвержены опасной иллюзии: если малыш в пятилетнем возрасте сумел сочинить складный стишок, то, значит, лет через десять обязательно напишет нового «Евгения Онегина». Может быть, и напишет, но загадывать пока рано. А вот с малолетства убедив его в его поэтическом даре, родители рискуют скорее всего вырастить амбициозного и навязчивого графомана – грозу издательств. Хотя стишки могут так и не превзойти уровня детского лепета.

   Если у ребенка есть способности, долг родителей помочь ему их развить, а не калечить ему жизнь, как часто бывает, когда способности переоцениваются, а притязания непомерно завышаются. Порадуемся за своего ребенка, если он хорошо поет, умеет танцевать, талантливо рисует. И подумаем о специальной школе или училище, в будущем, возможно, о консерватории и т. п. То есть о перспективе. Только не надо готовить ребенка в «звезды» с пеленок, ибо это – пустые хлопоты и неизбежные психические травмы. Бутон, раскрывшийся слишком рано, скорее всего так же рано увянет и опадет. И только росток, окрепший на благодатной почве, способен дать по-настоящему драгоценные плоды.